Похищение гигантской морковки
На границе неизведанной территории, Синдзи медлил, покрывая поцелуями мягкие, как масло, и обжигающие, как кипящее масло, губы Аски. Руками он осторожно поглаживал ее по спине и плечам, не решаясь опуститься ниже, к восхитительным упругим булочкам.
Хотя твердые вишенки, венчающие персики Аски, при каждом ее вздохе, при каждом движении, терлись о его грудь, он не отваживался не то что попробовать их на вкус (что ему безумно хотелось), но даже коснуться их рукой. Он все еще не мог избавиться от ощущения, что Аска дразнит его, и при первом же неверном жесте раздастся: "Ан та бака?!", после чего Синдзи пинком вышвырнут из его же собственной постели в чем мать родила.
Аска, видя нерешительность своего партнера, поняла, что опять, в который раз уже, ей придется брать инициативу в свои руки. И вот, пятеро озорных поварят с позволения и под руководством тетушки Ладошки, тайком пробрались в кладовку, куда Синдзи до этого дня никогда никого не пускал, и совершили наглое и циничное похищение хранящейся там, в тепле и уюте, большой, прямо-таки гигантской морковки. Поварята потащили ее наружу - но не преуспели, так что они принялись дергать и таскать морковку то в одну, то в другую сторону, то наваливаясь всем скопом, то оставляя пару наиболее умелых.
Поварята Аски принялись за дело столь энергично, что Синдзи думать забыл обо всем на свете. Поэтому, когда Аска, утомленная неудобной позой, нырнула под покрывало, накрывшись с головой, он не сделал даже попытки остановить ее, и ему оставалось только догадываться, что она задумала. Опустив руки под покрывало, он поглаживал взъерошенные волосы Аски, чувствуя, как кончики ее волос щекочут ему живот.
Не прекращая, а наоборот, форсируя попытки очистить без ножа торчащую морковку Синдзи, Аска, движимая больше любопытством, чем желанием доставить ему удовольствие, наклонилась и лизнула кончик морковки, как мороженое. Одновременно, вторая команда поварят заигрались парочкой прилагающихся в комплекте к морковке орешков.
Прикосновение ее маленького мягкого и влажного язычка стало последней каплей. Под аккомпанемент протяжного стона Синдзи, его морковка напряглась, дрогнула и с неслышимым, но легко представляемым "брызг-брызг-брызг" извергла первую порцию жидкой сметанки. Вторая и последующие порции оказались во рту Аски, неожиданно быстро, даже для себя самой, сориентировавшейся в обстановке. Зажав содрогающуюся морковку Синдзи между ладошек, словно сосиску в булочке, она выдоила из Синдзи все, до последней капли, упиваясь своей властью над мужской плотью.
- Извини, Аска, - пробормотал Синдзи, придя в себя после экстаза, - Я, кажется, все испортил…
Аска вынырнула из-под покрывала и оказалась лицом к лицу с Синдзи. В полумраке он различил поблескивающие капельки своей сметанки, повисшие у нее на носу и подбородке, и это так подействовало на него, что обмякшая было морковка вновь окрепла.
- А ты вкусный, Икари-кун, - заявила, улыбнувшись, Аска, и ее поварята вновь взялись за работу, - Это было только первое блюдо, а банкет еще впереди. И не волнуйся, голодным не останешься.
На Западном фронте произошли некоторые перемены...
Итак, армии обеих противостоящих сторон изготовились к столкновению на поле боя. Все слова были сказаны, все приготовления завершены, все покровы и препятствия, застилающие поле боя, были сняты, осталось лишь сделать то, к чему они готовились и стремились. Ничто не должно было помешать военным действиям.
И вот, отряд из пяти смелых, но в то же время робких разведчиков (если у кого совсем плохо с восприятием метафор - это были пальцы Синдзи; далее - по тому же принципу) перешел границу. Разведчики совершили восхождение поочередно на каждую из господствующих над полем боя стратегических высот, увенчанных маленькими коралловыми форпостами, и взяли их штурмом.
Затем, отряд преодолел низлежащую плоскую и гладкую равнину, ненадолго задержавшись у центральной впадинки, также имеющей стратегическое значение. Далее, после секундной нерешительной заминки, их путь пролег через холмик, поросший осенним лесом (ну, это, конечно, преувеличение - цвет "листвы" был не настолько насыщенным и ярким, к тому же, Синдзи вообще не мог бы его определить в полумраке. И даже если бы мог - его взгляд тонул сейчас в голубых бездонных озерах, а оторваться от них ему мешал тот факт, что его язык оказался блокирован в верхней гавани Аски и связан боем с ее языком, мотаясь при этом от одного берега к другому, словно во время сурового шторма, и ударяясь, время от времени, об остренькие белоснежные волнорезы.)
Пробравшись, наконец, через рощицу, парочка наиболее отважных разведчиков, дрожа от возбуждения и азарта, нырнули в теплый и сырой овражек, к колодцу и источнику - ориентирам и единственному проходу к цитадели Аски.
Источник, потревоженный вторжением, немедленно начал источать ароматную влагу, запах которой едва не вывел из игры главнокомандующего противника, сведя его с ума. Тем не менее, Синдзи хладнокровно приказал продолжать разведку, готовясь к генеральному наступлению.
Тем временем, Аска, полновластная повелительница упомянутых высот, равнин, холмика с рощицей и прочих топографических достопримечательностей, в ответ на действия Синдзи разразилась целой серией малопонятного содержания петиций, апелляций и завуалированных нот протеста, по сути таковыми не являющимися. Их содержание варьировалось от "Ооо…" до "Ааах!", со всеми промежуточными вариантами. Это лишь распалило завоевателя, после чего она, в свою очередь, отправила два отряда коммандос в рейд по тылам противника, с приказом произвести разведку боем. Обследовав упомянутые тылы, коммандос Аски, не особо церемонясь, вышли к главной цитадели Синдзи. И хотя они застали ее в полной боевой готовности, им не составило ни малейшего труда овладеть центральной и единственной башней цитадели. Первая же смелая попытка проверить башню крепости на прочность едва не окончилась ее падением, и только своевременное вмешательство Синдзи предотвратило взрыв пороховых погребов.
Последовала серия продолжительных и напряженных приграничных схваток, в ходе которых стороны продемонстрировали весь свой арсенал военных хитростей и тактических уловок: заманивание путем тактического отступления, обходные маневры, опустошительные рейды по тылам и окружения, взаимные провокации и точечные удары по уязвимым местам противника (не надо понимать буквально слово "удары", так же, как и все остальное).
Наконец, противостоящие стороны пришли к молчаливому соглашению, о том, что новым, наиболее подходящим местом для базы Синдзи на оккупированной территории будет упомянутый ранее сырой овражек.
Теснота была сочтена препятствием преодолимым, а высокий уровень влажности, напротив, был призван облегчить ввод войск и их маневры.
Итак, основные силы обеих сторон готовились вступить в непосредственный огневой контакт. Синдзи занял выгодную диспозицию над покоряемой, но непокоренной Аской, причем ее фланги крайне удачно с тактической точки зрения охватывали его с обеих сторон, угрожая замкнуть окружение и запереть противника в котле.
Синдзи, презрев эту угрозу, скомандовал общее наступление, и авангард его армии вторгся в хорошо разведанный овражек. После непродолжительного отчаянного сопротивления оборона Аски пала, так и не сумев сдержать натиск, но пала не с болью, сожалением и страхом, а с восторгом и удовольствием. Потери оказались до смешного незначительны, и измерялись буквально несколькими каплями крови, сопровождаемыми очередной петицией неизвестно к кому: "Ой!".
Армия Синдзи, распаленная и возбужденная битвой и ободренная легкой победой, ведомая в большей степени инстинктами, чем разумом, устроила на захваченном плацдарме показательные маневры, раз за разом повторяя блистательную операцию по вторжению в цитадель Аски через овражек. И Синдзи, забыв обо всем на свете, допустил-таки тактическую ошибку.
Фланги армии Аски, сохранившие силы и боеспособность, сомкнулись в тылу Синдзи, накрепко запечатав его в кольце окружения. Дав ему время осознать свое отчаянное положение, Аска, испустив торжествующий боевой клич, контратаковала, нанося раз за разом короткие чувствительные удары и отступая на исходную. Пути отхода Синдзи были отрезаны, продолжать наступление он не мог по причине недостаточного контингента авангарда, и ему ничего не оставалось, как вариться в огневом котле, то делая отчаянную вылазку, то откатываясь на укрепленный плацдарм, то предпринимая безнадежную, но смелую попытку прорыва окружения, то из последних сил удерживая пошатнувшуюся оборону. Обе стороны работали на взаимное истощение, и преуспели в этом. Пот градом катился с них обоих.
И вот, наступил кульминационный момент битвы, когда армия Синдзи, измотанная непрекращающимися яростными атаками, дрогнула, побросала оружие и бурно капитулировала, заполнив овражек, за который разгорелись наиболее ожесточенные бои тем, чем обычно его заполняют в таких случаях, до краев и даже более того. И тут же, едва Аска успела осознать свою победу, ее войска на радостях расстреляли весь боезапас и принялись с радостью, облегчением и чувством выполненного долга брататься с бывшими противниками.
Через некоторое время, армии, не торопясь, вернулись на исходные позиции, отдыхать после боя. Но, как не замедлила убедиться Аска, главная башня цитадели Синдзи хотя и понесла во время боевых действий некоторый урон, вновь быстро отстраивается и крепнет. Хрупкое перемирие грозило лопнуть в любую минуту. И вновь продолжится бой…
